«Русская рулетка» под Белым домом
Взгляд очевидца на события октября 1993 года
Сколько уже воды в Москве-реке утекло с трагического и переломного момента нашей истории – расстрела танками российского парламента. Сколько мемуаров было написано на эту тему, сколько воспоминаний. И у каждого очевидца тех событий – своя правда. У меня – своя. Я специально приехал тогда в Москву, чтобы освещать вооруженное противостояние между парламентом и президентом для саратовского еженедельника «Заря молодежи». Попал к началу прямо с поезда, что называется, «с корабля на бал».
Можете представить себе пустое Садовое кольцо среди бела дня? Ни машин, ни людей. Беспечно шел к Арбату по центру автострады, разглядывая баррикады в переулках и витрины магазинов, где красовались надписи: «Закрыто. Ремонт витрин». Ремонт витринам действительно скоро потребовался. Сколько людей брали «Зимний» в 1917 году? Кучка матросов, да гражданских, где счет был на сотни. Навстречу мне к Арбату бежала полумиллионная толпа, сметая и круша все на своем пути: витрины, припаркованные автомобили и даже обесточенные троллейбусы. Бежать пришлось вместе с хтим гигантским потоком людей, иначе бы раздавили.
А потом я все три дня работал на самых горячих точках Чуть не был расстрелян нарядом защитников Белого дома, которые почему-то приняли мой диктофон за вражескую рацию (спасибо, вовремя появился депутат Бабурин, и спас от расстрела по законам военного времени, а некоторых в близлежащих дворах тогда расстреляли). Был 3-го в Белом доме до полуночи вместе с защитниками, на следующий день схлопотал резиновой дубинкой по спине за то, что снимал стреляющие по парламенту танки. А 5-го числа считал трупы близ Белого дома, которых за руки-ноги кидали в грузовики, чтобы отвезти в общую могилу. Насчитал гораздо больше, чем те, кто впоследствии занизил цифру.
А позже был лишен в Саратове своей авторской телепередачи за то, что в прямом эфире обвинил Ельцина в развязывании кровавой бойни. Спустя год спросил в интервью у Жириновского, почему он не появился по ту или иную сторону баррикад. Ответ был настолько прост, сколько и циничен: был бы на баррикадах – сидел бы с Руцким в Бутырке, а так сколотил самую большую фракцию ЛДПР в Госдуме. Как говорил герой Киплинга: «А мы уйдем на север…» Много лет прошло с тех пор, но мне почему-то кажется, что со времени октябрьского конституционного переворота 1993 года многие «пошли на север», поближе к белым медведям. Вам не сдаётся?